Гармонист. «Гармонь, гармонь, родимая сторонка, поэзия российских деревень!» — пусть эти слова из поэмы Александра Жарова станут эпиграфом очередного очерка о «Шедеврах конаковского фаянса».В далекой молодости, наверное, многим посчастливилось видеть деревенские гулянья молодежи. Центром гулянья всегда была гармонь, а гармонист — главой, хозяином и водителем каждодневного маленького праздника после долгого и напряженного сельского рабочего дня.До блеска начищенные сапоги в гармошку, длинная косоворотка, подпоясанная тонким ремешком с подвесками, небрежно накинутый на плечи пиджак, фуражка набекрень, а из-под нее выбивается непокорный локон — «чубик кучерявый». Кажется, все обычно, как у всех остальных.Но в руках у парня гармонь. Вот гармонист развел меха, пробежал пальцами по кнопкам, и полилась по деревенской улице то веселая безудержная кадриль, то протяжная мелодия страданий. Да так играет, что нет безразличных в деревне. Каждому кажется: для него одного играет гармонь.Но напрасно мы захотели бы увидеть хоть какое-то отображение музыки на лице гармониста. Оно всегда безразлично-спокойное, чуть прищуренные глаза, склоненная к планке голова. Как бы прислушивается он к опьяняющим звукам. Он убеждает всех в том, что не он играет — играет инструмент.

С тех пор, как впервые услышал гармонь будущий художник Исидор Фрих-Хар, образ гармониста преследовал горячего, взрывного горца большую часть его творческой жизни.Слышал он гармонь и на отдыхе в походах, и в селах, где проходила его военная молодость. Ехал он не раз рядом с гармонью в конном строю в походах против белогвардейцев и басмачей.И всегда пытался проникнуть в душу гармониста, понять, откуда исходит притягательная сила этого чародея русской народной музыки, чтобы изобразить этот вечный образ в таком же вечном материале.

Первый фрих-харовский гармонист — «Чапаевский гармонист Вася» появился в 1929 году. Вылепил его художник из бетонной смеси. Высота скульптуры — 70 сантиметров. Изображение весьма условно: голова, один небольшой уголок гармони с частичкой меха и пальцы, лежащие на кнопках. На первый взгляд, это этюд. Но в нем большой обобщенный образ русского музыканта.И хотя «Чапаевский гармонист Вася» был одной из первых работ Фрих-Хара, он заслужил почетное место в фондах Третьяковской галереи.

В середине 1930-х годов Фрих-Хар снова возвращается к теме гармони. Она вновь появляется в крупной жанровой скульптуре «Деревенская любовь», изображающей сценку свидания гармониста с любимой девушкой. Здесь впервые появляется тема растянутых до предела мехов, символизирующих широту русской души, безграничные дали просторов России. Эта скульптура находится в фондах заводского хранилища образцов.

И, наконец, в 1946 году появляется еще один, фаянсовый гармонист, соединивший в себе этюдный набросок «Чапаевского гармониста Васи» и гармониста из «Деревенской любви».Перед нами портрет не гармониста — скорее, русской гармони в руках деревенского удальца. Художник точно передает и растянутые до предела меха, и золотники уголков на них, и волшебные кнопки на планках, и безразличность лица гармониста, и какую-то светлую грусть. Это уже лирика, без которой не обходится ни одно произведение Фрих-Хара. Грусть. О чем? О буйной молодости — в том году Исидору Григорьевичу исполнялось 53 года? Или о том, что ему не дано вот так, как этот гармонист, ворошить и будоражить души людям?А ведь этот образ может быть отличной иллюстрацией к ставшей народной «Одинокой гармони»: «Только слышно на улице где-то одинокая бродит гармонь...». Да-да, не гармонист, а гармонь. И в этом замечательная суть, истина музыки русской гармони.«Гармонист» невелик по размерам — высота его 32, ширина 38, а глубина — 22 сантиметра, но художественные величины сделали его достоянием главного музея керамики нашей страны — Государственного музея керамики и «Усадьбы Кусково XVIII века» в Москве.Один из экземпляров «Гармониста» экспонируется на выставке в хранилище образцов фаянсового завода.

Лубов Г. Гармонист // Заря, 1984. – 18 авг.

Ваня Фаворский. Среди произведений выдающегося мастера малой пластики И.Г. Фрих-Хара немало портретных скульптур. И именно они были первыми его произведениями, которые увидели свет на художественных выставках. Пусть эти скульптуры показывали и вымышленных людей и персонажей русской истории, автор пытался выразить в них обобщающие образы народных героев. «Поэт пустыни», «Салават Юлаев», «Пугачев» — вот далеко не полная характеристика портретных интересов художника.

В произведениях из дерева Фрих-Хар старался проникнуть в глубину образов, показать причины, истоки рождения и величие короткой, но яркой жизни героев. Все замыслы блестяще были воплощены в материале, и большинство созданных им портретов стали достоянием ведущих музеев страны: Музея Революции, Третьяковской галереи, Исторического музея. В Третьяковской галерее хранится два скульптурных портрета конкретных людей, созданных в Конаково. Это бронзовый «Портрет работницы Конаковского фаянсового завода Нюры Харламовой» (1936 г.) и портрет «Вани Фаворского», выполненный в майолике.

Летом 1934 года, когда на заводе создавалась художественная лаборатория, в Конаково работали крупные советские художники, в числе которых был В.А. Фаворский. Он привез однажды летом в Конаково своего внука Ваню. Бойкий, веселый мальчишка лет двенадцати вместе с заводскими ребятами купался в Донховке, бегал в бор и целыми днями жарился на солнце. К концу лета Ваня загорел до темно-коричневого цвета, а белокурые его волосы выгорели так, что казались совсем светлыми. Но беззаботная веселость мальчишки стала перемежаться мгновениями задумчивости и даже грусти взрослеющего подростка. Фрих-Хар, на глазах которого отдыхал парнишка, уловил эти изменения, понял мальчишескую душу. Понял и вылепил портрет мальчишки, в его беззаботном детстве мечтающем о героических подвигах, о великих делах, которые он совершит, когда подрастет. В данном портрете главная тема решается не только формой, но и, не в меньшей степени, цветом.

Надо сказать, что Фрих-Хар весьма смело, на «грани риска» использовал майоликовую технику по шамоту. Вряд ли кто из художников решился бы лепить нежное детское лицо и тело из... шамота — материала грубого и неподатливого — почти в натуральную величину (его высота около 36 сантиметров), да еще расцветить блестящей на свету глазурью, гиперболизируя цветовое насыщение загорелого тела до коричневого, а выгоревшие волосы — до светлосоломенного цвета самого шамота. В результате этого смелого эксперимента оказалось, что материал очень точно передал замысел автора: сцементировал форму, не нарушил целостности образа, но придал ему непосредственность, внутренний свет, открытость и чистоту детства. Советское искусствоведение считает «Ваню Фаворского» одним из лучших фрих-харовских портретов. И мы с полной уверенностью относим его к числу шедевров Конаковского фаянса. Один из экземпляров этого произведения входит в фонд заводского хранилища образцов.

Лубов. Г. Ваня Фаворский //Заря

Прощание. Перед началом Великой Отечественной войны организатор художественной лаборатории Конаковского фаянсового завода И.Г. Фрих-Хар жил и работал в Москве. Когда началась война, получив отказ в зачислении в Советскую Армию, осенью 1941 года вместе с семьей эвакуируется в Киргизию. Но и там он продолжает художественную деятельность, сосредоточив внимание и творческий порыв на создании произведений, прославляющих военный и трудовой подвиг народа. Трудности военного времени ограничили возможность использования ставшего родным фаянса. Поэтому для тех немногих работ, которые выполнены в 1941 — 1945 годах, использованы разные материалы, оказавшиеся под рукой художника.

Горельеф «Защитники Москвы» для памятника генералу И.В. Панфилову, создававшегося по проекту А.А. и О.М. Мануйловых, выполнен из бетона. Затем этот горельеф повторен в том же материале как декоративное панно. Скульптурный портрет Героя Советского Союза летчика Степана Супруна вырублен из дерева. Из дерева вырезана и скульптура находившего в эвакуации в Киргизии тигра Аполло, из Московского цирка. И, наконец, в 1943 — 1944 годах в фаянсе выполнена скульптура киргизской семьи, провожающей на фронт отца и мужа.

В нынешнем году исполняется 40 лет со времени, когда Фрих-Хар уже здесь, в Конаково, завершил эту военную композицию, получившую название «Прощание». Скульптура — довольно крупное произведение малой пластики: его высота 53, длина 46, ширина 27 сантиметров. Несмотря на военную тему, автор не стремится показать и подчеркнуть воинственность сюжета. Война — страшное и многоликое чудовище. Это — постоянная тревога за близких. Это — огни пожарищ. Это потоки крови, муки раненых и искалеченных, беспощадная слепая смерть, не различающая в своих жертвах ни детей, ни женщин, ни стариков, пожирающая самые молодые и крепкие сердца, умы и руки людей. Фрих-Хар выбирает внешне спокойный сюжет, подсмотренный в народном горе. Солдат — кавалерист отправляется на войну. И тяжкие минуты проводов, одетых в веками выработанный национальный киргизский обряд, ритуал, цель которого компенсировать стрессовую ситуацию, снять нервные перегрузки, направить мысли провожающих и провожаемого по установленному традицией порядку, не давая ни времени, ни сил на осознание безмерного горя, которое стоит на пороге их дома. Настала минута прощанья. Где-то военная труба играет сбор. И сын подносит отцу на счастье каравай хлеба с воткнутым в него ножом. В напряженно-гордой позе смотрит на мужа, может быть, в последний раз, остающаяся одна с малыми детьми, со всеми домашними заботами, хозяйка. Теперь она — солдатка. Но даже видом своим не хочет тревожить солдата, она хочет, чтобы он был спокоен за семью, храбро защищал Родину, свой дом от врагов, которые пришли нарушить мирный труд, разбить светлое счастье. И это спокойствие передается зрителю. Мы тоже спокойны за солдата, уверены в его правоте и в том, что он с победой вернется домой. В этой сцене Фрих-Хар, как всегда, близок к народу, он черпает у него великую историческую мудрость и переводит ее на язык искусства. Лаконичность фаянсовой скульптуры с очень неброским декором, удачно сливающимся с формой в единое целое, создает яркий запоминающийся художественный образ. Ведь сколько таких похожих по содержанию «Прощаний» было в грозные годы Великой Отечественной войны!

Художественные достоинства скульптуры, ее политическая актуальность и своевременность выдвинули эту работу в число выдающихся произведений советского декоративно-прикладного искусства, воспевающих великий подвиг нашего народа в Великой Отечественной войне. Не случайно «Прощание» вошло в золотой фонд крупнейшего хранилища шедевров советского изобразительного искусства — Третьяковской галереи. Один из экземпляров этой скульптуры экспонируется на постоянной ретроспективной выставке в хранилище образцов фаянсового завода.

Лубов Г. Прощание //Заря

Негр под пальмой. В 1929 году И.Г. Фрих-Хар на Тверской фаянсовой фабрике (ныне Конаковский фаянсовый завод) заканчивает еще одну крупную работу — декоративный торшер, получивший название «Негр под пальмой». Возникает естественный вопрос, почему торшер и почему негр? Для ответа на него перенесемся мысленно в фабричный поселок конца 1920-х годов. В 1928 году здесь произошло важное событие — на фабрике введена в действие новая электростация. Свет пришел в жилые дома, и Фрих-Хар создал электрический светильник-торшер. А негр возник из модного в те годы так называемого «негритянского примитивизма». Мы видим, что художник не прошел мимо него и при осуществлении замысла проявил истинно фрих-харовское мироощущение и фантазию. И вот оформилась композиция - зеленая земля, стрелой уходит в небо коричневый ствол пальмы. А там, вверху, над купой листьев яркий шар солнца. Под пальмой — негр, пробуждающийся от тяжелого сна после трудной и однообразной работы на плантациях белых хозяев. У головы его лежит банджо, под звуки которого он пел вечером, свою заунывную песню. И не ведает он, что за пальмой на коричневой скале готовится к смертельному прыжку пятнистый хищник. Композиция соединяется в единое целое с утилитарным назначением предмета как светильника. Фаянс удачно сочетается со стеклянным шаром из матового стекла, закрывающим электрическую лампочку. Выполнен торшер в технике подглазурной росписи и дополнительно пестрен золотом с последующим закреплением декорационным обжигом. Его высота, не считая источника света, - 84, а ширина в основании 39 сантиметров. Произведение обладает высокой декоративностью, и трудно сказать, что в нем важнее – традиционные форма и цвет или новый элемент – свет. Посетители заводского хранилища образцов всегда очень внимательно рассматривают эту работу, и каждый по-своему трактует содержание – настолько велика насыщенность этого произведения информацией.

На выставке «Художники РСФСР за 15 лет» А.М. Горький спросил Фрих-Хара, можно ли в керамике создать произведение трагического и драматического характера? Тот, не задумываясь, ответил, что нельзя. Тогда великий писатель подсказал художнику еще не осознанные им связи: «А ведь вы в ваших фаянсовых композициям, например, в… «Негре под пальмой» передаете драматизм». Да и нас сегодня поражает драматизм этой работы. Именно сегодня, когда проблемы Африки, борющихся против не сдающих своих позиций империалистических хищников, волнуют все прогрессивное человечество, это аллегорическое произведение звучит современно и политически актуально не из-за высоких декоративных достоинств, а именно из-за глубокого драматизма. Это выдающееся произведение Фрих-Хара, ставшее классикой советской малой пластики в фаянсе, является достоянием Государственной Третьяковской галереи.

Лубов Г. Негр под пальмой // Заря, 1983. – 10 дек.